"Антипровокація"

А была была ли провокация?

12.10.2010 16:59 -

11 сентября лидеры местных регионалов собрали журналистов, чтобы расказать о том, как против них используют технологии “черного пиара”. Как рассказал Григорий Маньковский, в пятницу вечером представители ГАИ в районе села Зайцы задержали черный Мерседес.

Сотрудник ГАИ заинтересовался материалами, которые везли в машине. Ознакомился с одним экземляром и идентифицирывал его как “черный PR”. После чего листовки изьяли.

Как стало известно, сейчас они находятся в Черниговстком районном отделении милиции.

На просьбу журналистов дать возможность ознакомится с нашумевшей листовкой Григорий Маньковский не отреагировал. Лишь сказал, что там были напечатаны статьи о дейтвующем мэре и секретаре городского совета.

А был ли мальчик? Задали себе вопрос журналисты после мероприятия. Может и не было никаких листовок и никто их не задерживал вообще? А если были, был ли там компромат?

Григорий Маньквский раскрыл некоторые секреты. Мол, в материалах были статьи журналиста Игоря Стаха, а издавал их журналист со Славутича Игорь Чичкань. Последний еще ночью появился на месте проишедствия и дал все показания в милиции.

Нам удалось выяснить подробности проишедшего более детально. В день пресс-конференции Игорь Чичкань находился на допросе в отделении милиции Черниговского района. Там он давал показания и требовал вернуть незаконно изъятые материалы.

- Действительно, я издавал листовку, которая так нашумела в Чернигове. Говорите, там компромат на Партию регионов? К сожалению, мне не возвращают материалы, а то я бы показал их вам. Такого словосочетания, как Партия регионов в листовке нет вообще. Там были материалы вашего черниговского журналиста о мере и секретаре городского совета. Для меня это должностные лица, а не представители каких-либо партий.

В материале о Шеремете журналист задавал вопрос, откуда у чиновника дорогой автомобиль Мерседес? Согласно биографии Олега Семеновича он никогда не занимался бизнесом, работал в налоговой, преподовал... Но ездит на недешовом Мерседесе. В большом интервью депутат Валерий Шашенок рассказывает о фактах коррупции в городском совете, о деяниях черниговских депутатов, о своей борьбе за права жителей города, их имущество. Еще в листовке был аналитический материал об Анне Романовой. В ней журналист говорит о том, что ее “добрые дела” финансирует фирма “Вена”, которая находится в замечательных отношениях с мером Соколовым. На этом основании делается вывод, что она снимет свою кандидатуру и не дойдет до финиша на выборах. Все статьи подписаны авторами, реальными людьми. Я не понимаю, где тут компромат или тем более, “черный PR”.

В листовке были критические материалы о трех кандидатах в мэры — Соколове, Романовой и Михалевиче. В милиции у меня много о них спрашивали. Повторюсь — не с одинм из кандидатов в мэры Чернигова я не знаком лично. Я не выполнял ни чей заказ. Печать даных материалов — это моя гражданская позиция.

Когда я увидел, что в напечатаной листовке допущена ошибка — при верстке забыли поставить исходящие данные (тираж, типографию) понял, что распространять ее нельзя. Решил отвести домой в Славутич, показать друзьям. С одним из них я заключил пари, что смогу сделать честную листовку о выборах в Чернигове. Вот и выиграл. Мне непонятны действия правоохранителей, которые изьяли материалы. В какой-то мере, это цензура. Еще больше мне непонятны заявления Партии регионов.

Во время пресс-конференции представители Партии регионов пытались обвинить кандидата в мэры Чернигова Николая Михалевича в том, что он являлся заказжиком листовки. Мы попросили его прокомментирывать случившееся:

- Тут нечего комментировать. Вы видели эту листовку? Я нет. Против меня льют ведра грязи, и о мне лично, и о семье, и о заводе. Вы знаете, сколько таких листовок против меня уже вышло за последний месяц? Я не кричу об этом, продолжаю работать. Я спортсмен, и прекрасно понимаю что путь до финиша будет нелегким.

Что же это было на самом деле? Копромат против Партии регионов или ее передвыборный пиар с полной уверенностью сказать нельзя. Но вопросов, полсе услышанного остается много.